Нафиг самураю плеер? (с)
Номер им дали один на троих, хоть и двух комнатный. Она сразу выбрала себе диван. Он и второй парень вынуждены были решать, кто будет спать на кровати в другой комнате, а кто на полу. Она редко вмешивалась в их разговоры, только если вдруг он оставался с ней в комнате вдвоём, когда второй уходил за пивом или говорил по телефону, чтобы нарушить тяжёлое молчание, начинала рассказывать, сколько раз во время наводнения смывало поклонный крест на одном из берегов речки.
Поздно вечером ему позвонил друг, попросил встретить и проводить до гостиницы. И он зачем-то потащил её с собой в эту темноту. Уже на крыльце гостиницы он заметил, что её нет. «Она потерялась». Он вернулся в номер, посидел там, вспомнил, как она рассказывала про зарубки, которые делали постояльцы на перилах второго этажа, отмечая, как высоко поднималась вода во время наводнений разных лет. Вспомнил, что попасть на первый этаж гостиницы можно через открытые балконы номеров или чёрный вход.
Другого он не стал беспокоить, пошёл искать сам. Первая же открытая дверь – после четырёх закрытых – привела его в какой-то отделанный кафелем коридор. На железном полу лежала собака. «Нет, - подумал он, - отсюда она вряд ли могла вернуться».
«Это не она потерялась, - думал он. – Это я потерялся. В конце концов, что я буду делать с её вещами?»
Он нашёл её у катка. Лёгкая кофта, в которую она куталась от холода, открытые туфли, голые ноги. Она не каталась, но смотрела на катающихся полуночников.
Она ему не нравилась. Это странно, потому что в ней не было ничего не привлекательного, а ему всегда нравились привлекательные девушки.
И тут он вспомнил, как стал невольным свидетелем «доверительного разговора двух подружек на работе». Как бы не замечая его, одна заявила, что он «кидается на всё, что двигается». Ему стало почему-то стыдно и обидно.
Когда он привёл её обратно в общий номер, второй уже спал, конечно же, заняв кровать. Она, ничего не говоря, улеглась на диван и укрылась пледом.
Он пошёл в ванную. «Было бы удобно», - подумал он.
И ему стало ещё обидней. Оставалось только понять, эти «подружки» пытались испортить жизнь ему или ей?
Потом...
Поздно вечером ему позвонил друг, попросил встретить и проводить до гостиницы. И он зачем-то потащил её с собой в эту темноту. Уже на крыльце гостиницы он заметил, что её нет. «Она потерялась». Он вернулся в номер, посидел там, вспомнил, как она рассказывала про зарубки, которые делали постояльцы на перилах второго этажа, отмечая, как высоко поднималась вода во время наводнений разных лет. Вспомнил, что попасть на первый этаж гостиницы можно через открытые балконы номеров или чёрный вход.
Другого он не стал беспокоить, пошёл искать сам. Первая же открытая дверь – после четырёх закрытых – привела его в какой-то отделанный кафелем коридор. На железном полу лежала собака. «Нет, - подумал он, - отсюда она вряд ли могла вернуться».
«Это не она потерялась, - думал он. – Это я потерялся. В конце концов, что я буду делать с её вещами?»
Он нашёл её у катка. Лёгкая кофта, в которую она куталась от холода, открытые туфли, голые ноги. Она не каталась, но смотрела на катающихся полуночников.
Она ему не нравилась. Это странно, потому что в ней не было ничего не привлекательного, а ему всегда нравились привлекательные девушки.
И тут он вспомнил, как стал невольным свидетелем «доверительного разговора двух подружек на работе». Как бы не замечая его, одна заявила, что он «кидается на всё, что двигается». Ему стало почему-то стыдно и обидно.
Когда он привёл её обратно в общий номер, второй уже спал, конечно же, заняв кровать. Она, ничего не говоря, улеглась на диван и укрылась пледом.
Он пошёл в ванную. «Было бы удобно», - подумал он.
И ему стало ещё обидней. Оставалось только понять, эти «подружки» пытались испортить жизнь ему или ей?
Потом...